Тупые уебки. Это словосочетание вертится в его голове, сливаясь в одно целое, подобно тому, как сливаются уебские поступки с вышеупомянутыми уебками. Он давно говорит, что этот стажер имеет родство с великанами, мозг которых имеет прямо противоположную зависимость от своих гигантских размеров. Только ручонки у него худые и кривые, даже странно, что растут из нужного места, а не из того, в которое Огден хочет их засунуть. Вероятно, он все же это сделает, теперь он близок к этому как никогда. Когда смыкает пальцы на переносице, трет ее, чтобы сглотнуть подступающее раздражение, граничащее с яростью. Хочется спросить, какого хуя? Вместо этого он хватает того за шиворот тащит в своей кабинет, пинает под зад, когда тот тормозит. Таким вопросов не задают, потому что тупые ответы бесят еще сильнее. Но все же Огдену интересно, как этот выблядок додумался отправлять огневиски через камин, его огневиски, вернее огневиски для его клиента. Своего рода креатив, до него же тоже нужно дойти, иметь какой-никакой мозг, скорее пародию.

Только тот, видимо, думал, что переправка товара эта шутка такая, слово еще такое смешное — переправка. Икарус бы сейчас поржал, снюхал бы еще пару дорожек утренней бодрости, запил бы это семейным огневиски, а потом въебал бы стажеру в его тупое ебало. Но поймут это не все, особенно какой-нибудь папочка этого сопляка, такие на работу просто так не попадают, даже на работу стажера в компанию по продаже огневиски. Он ведь и сам здесь не просто так, только правилами никогда не пренебрегал, вернее, пренебрегал, конечно, только так, чтобы этого никто не заметил. И пока ему это удавалось, когда добрая партия огневиски уходила в Иран, когда он же саморучно наклеивал наклейки на бутылки, после отклеивания которых, хватало пару ловких движений ладонями, чтобы те рассыпались в дурманящую пыль. Огден пользуется штукой в черепушке, пусть это и не всегда эффективно, но попытки ведь защитываются?

Этот то попытками себя не утруждал, либо все, либо ничего. Не выгорело, получилось ничего. Огден даже пытается объяснить какую тот первоклассную хуйню натворил, но голос неизбежно повышается, переходя на высокие тона, изо рта вырывается слюна, летит куда-то по направлению к сжатому телу. Стажер горбится, опускает глаза в пол, чем бесит еще сильнее. Икарус уверен уебок не понимает смысл влаги, которая летит в его сторону, он крутит головой и щебечет что-то там на своем уебском, что хотел все сделать побыстрее, хотел помочь. Но мужчина думает, что никаких помочь там не было, побыстрее, точно, хотел отделаться от работы и творить хуйню в другом месте. Но планы таких как он обречены на провал, огневиски улетело хуй знает куда, вслед за ним, вероятно, улетит и клиент, а дальше остается только улететь стажеру куда-нибудь в стену. А если испачкает ее своей кровью, Огден посмотрит как тот в таком случае проявит свой кретив, может запихнет целую стену в камин, чтобы та исчезла подобно их товару?

Все же ему повезло, что Икарусу нужно уходить. Он с чувством впивается пальцами в плечо уебка, приближается к лицу, говорит, что ему пиздец, и это его последний день на работе. Почти радуется тому, как того трясет, пока смотрит на часы на руке. Что ж, он и так задержался, нехорошо приходить на встречи с опозданием. Возможно он даже расскажет Мистеру Розье об этом прескверным случае, он наверняка знает, что такое иметь проблемы с мелкой сошкой. Огден себя к таким не причисляет, никогда не причислял, хотя и птицей сильно высокого полета его назвать сложно. Да и какие критерии всех этих полетов? Впрочем, эта философская мысль его не занимала, пока он занимал руки зимним пальто, чтобы вырваться из офиса компании в мороз, обволакивающий разгоряченную кожу.

Его лицо еще горит от ярости, поэтому он делает пару затяжек, вытащив сигареты из внутреннего кармана пальто. Вдыхает дым вместе с покалывающим холодом, от этого холода почти приятно, он пробирается под воротник, щекочет ноздри. Он запрокидывает голову к небу, следит за движением снега, в след за порывами ветра, выдыхает теплый воздух, чтобы уже через мгновение бросить никотинного друга в неизбежной гибели, втоптав в толщу снега поблизости. Тупые уебки. Вспомнить последний раз, чтобы на оставшийся вечер примерить маску своего парня, лучшего работника месяца, а может даже года.

Он бросает намокшее пальто в домовика, говорит, чтобы тот его высушил, не удосужившись даже взглянуть на того, кому это поручил. Огден уже знает его, по крайне мере его близнеца, в конце концов все то множество домовиков, что водились в Спини Серпент для удобства гостей, запоминать ни к чему. Зачем ему информация, которая никакой особенной ценности не имеет? Лучше стремительно ворваться в комнату, услужливо предоставленную Огденам для дел вроде тех, которые ждали его сегодня. Здесь как всегда темно, это ему нравится, приглушенный свет не мешает думать , не заставляет прикрывать глаза в приступах головной боли после очередной бессонной ночи. Если подумать, это очень и очень удобно, поэтому Икарус крепко жмет руку хозяину при каждом своем посещении.

— .... да, огневиски. Моего, — он не стесняется называть огневиски своим, в конце концов оно носит его фамилию, так что это недалеко от правды. А то, что владеет им дядя, так это мелочи, — стой, — он окликает домовика, который почти смылся в желании удовлетворить потребности гостя, — что у вас там есть из еды? принеси что-нибудь нормальное, — это звучит в требовательной манере, Икарус не хочет обременять себя мыслями о том, как именно наполнить свой желудок. Пусть этим озаботится кто-то другой, но не он.

Только, когда глаза окончательно привыкают к полумраку, после ярких люстр в холле помещения, Икарус замечает на диване девушку. В последний раз Мистер Розье выглядел несколько иначе, как минимум с кадыком, с щетиной над губой, да и под тоже. Он вглядывается в незнакомку, но над губой ничего не замечает, что ж, возможно, еще слишком молода, он знает множество женщин, у которых все не так гладко как хотелось бы. Но Огден не занимается осуждением, по крайне мере не в глаза. В глаза же на симпатичной мордашке он всматривается с нескрываемым любопытством, почти с ехидной ухмылкой, заискивает. Только выражение лица у нее какое-то неподходящее, недостаточно миленькое, картинка кажется не идеальной, пазл не сходится. Да и должна ли? Что она вообще здесь делает?

— Икарус Огден, — он вальяжно протягивает ладонь девушке, тут вроде бы делаются дела, перед делом пожимают руки. Хотя он не уверен в тех делах, которые та запланировала. Она кажется ему знакомой, но не настолько, чтобы вспомнить. Огден огибает небольшой стол, чтобы развалиться на диване напротив девушки, по дороге, позволяет себе запустить пальцы в волосы, встряхнуть их от, растаявшего снега.

— Вино? — рука тянется к опустевшему бокалу, он вертит его в руках, принюхивается, — Я бы не стал его здесь пить, пару раз видел, как домовик замачивает в нем свои лохмотья. Вместо краски, — легкая ухмылка. Ничего она еще научится, если собирается здесь бывать. Здесь таких много, в свое время он был не прочь развлечься, но сейчас, вообще-то был нацелен на несколько иное, поэтому терпение быстро кончалось, — Ладно, может быть в другой раз, принцесса. У меня тут должна быть встреча, — указательный палец показательно стучит по циферблату, — Там еще много гостей, которые хотят развлечься.

Ладно, интересное, конечно, имя для местной шлюхи. Хотя, кто не знает, что зачастую те берут какие-то изысканные псевдонимы, очевидно это один из них. Огдена радует, что не перевелась еще фантазия у представительниц сей благородной профессии. В благородности носителя этого псевдонима у него были небольшие сомнения, начиная с того, в чем была одета девушка, заканчивая тем, как крепко она пожала его руку. Одета она и вправду как-то странно, не особенно завлекающе что ли. Это рождает некоторые сомнения, но не настолько сильные чтобы усомниться в своих прошлых выводах. А вот то, как она отзывается о семейном огневиски ему не нравится, впрочем, чего ждать от того, кто способен смаковать здешнее вино. Кажется, он даже знаком с поставщиком, который не особенно заботится о своей марке, покупают и ладно, можно особенно  и не выдерживать нормы хранения, когда ты родственник владельца Спини Серпент.

— Я впечатлен. Кажется, вы глубоко осведомлены в вопросах проверки качества спиртного? — если она хотела его оскорбить, допустим это получилось, но сегодня он уже отвел душу на стажере и не планировал заводиться снова, особенно, учитывая, что где-то вот-вот должна произойти встреча с Розье, — Может мне стоит предложить вам работу специалиста по качеству? — он улыбается, потому что забавно было бы взять на работу шлюху. В принципе даже удобно, может, если бы у него была своя ручная шлюха под рукой, например, сегодня, то стажеру досталось бы немного меньше. Впрочем, вряд ли. Огден все же предпочитает не мешать работу и удовольствие, или почти не мешать.

Еще он обычно предпочитает не мешать женщин и удары по ебалу, но девчонка какими-то непонятными ему, но весьма уверенными шагами шла по направлению к последнему. Он вообще не понял, что за странные выпады особенно в сторону его члена. То есть, возникновение интереса он понять может, но когда этот интерес какой-то предвзятый — не очень. Вроде никто никогда не жаловался, разве что кроме той, у которой до него было примерно пятьдесят волшебников сомнительного происхождения, но тут себя Икарус, очевидно, винить не брался. Он, в целом, не особо склонен к проявлениям самобичевания, считая, что это контрпродуктивно, однако вовсе не против многих других вещей, которые вполне можно подвести под смежное понятие.

— Вас раздражает, что он стоит дороже? За сколько отдаешься, пару сиклей хватит?  — будет он еще говорить с кем у него встреча, особенно, когда улыбку натягивать становится все сложнее. И почему он вообще с ней на "вы" раз уж она перешла к оценке его члена, можно особенно не любезничать, выходит? — Интересная у тебя тактика, Сольвейг, — она уже начинает утомлять. Где там еда о которой он просил, он бы как раз попросил эльфа убрать  отсюда эту наглую девицу, — Выводишь, чтобы из тебя захотели вытрахать всю твою ебанутую дерзость? — в этом есть смысл, кому-то такое нравится, Огден даже знает таких, обычно по ним еще проходятся кожаными плетями, некоторые тащатся от боли, унижений, доминирования. Может она госпожа? Но сегодня он не собирался примерять на себя образ сабмиссив, может быть в другой раз, когда будет немного пьянее или обдолбаннее, — Допустим, это сработало. Можешь заглянуть сюда через часа полтора, — возможно к этому времени он уже придет к нужной кондиции, которая поможет ему хорошенько выебать воплощение дерзости.

Но она все еще не спешит уходить, как и Мистер Розье приходить. Даже странно, обычно он не опаздывает, а ведь прошло уже добрых полчаса с того времени, на которое они договорились. Может что-то случилось? Может стоит послать домовика разузнать, что за катастрофа приключилась, из-за которой встречу с ним променяли на что-то иное. Но слова девушки уже отвечают на его эти немые вопросы, из-за чего в комнате на мгновение повисает неловкая пауза, по крайне мере ему и вправду неловко. Да, он знает, что у Розье имеется дочь, возможно даже он мельком ее видел, но, вероятно, она не показалось ему достаточно приметной, чтобы запомнить лицо. Теперь это кажется достаточно крупной оплошностью, теперь их диалог до этого момента выглядел крайне неуместным, но поделать с этим Икарус уже ничего не может, что сказано то сказано. Разве что попытаться перевести  это в шутку, но как?

— О, Мисс Розье, — он снова встает с дивана, теперь уже берет ее руку бережно, целует. Есть все-таки небольшие различия в общении с дочерями клиентов и с шлюхами, еле различимые, — я подумал, что вы, — ахуевшая шлюха, — ну вы и так поняли, — а оказалась просто ахуевшая Розье. Если подумать не такая уж и большая разница. Кажется извинения тут не к чему, он думает, что с такими как она извиняться нет смысла, лучше идти дальше, напропалую, поддержать игру, — В следующий раз попрошу у Мистера Розье колдографию всего вашего семейства, чтобы не упасть в грязь лицом, — а еще можно спросить того, из какой норы выбралась его дочурка и какие волки ее растили. Хотя на второй вопрос, очевидно, у него и так есть ответ, по крайне мере о том, кто оприходовал ее мать. А вот о самой матери он не знал ничего, кроме того, что та была, а потом вроде как откинулась. У него вон тоже мать умерла, но это не мешает ему делать вид, что он нормальный человек, а может и мешает, кто ж знает.

— С Мистером Розье что-то случилось? — немного будничной любезности, обертки для не особенно яростного желания обсуждать контракт с его дочерью. Но делать то нечего, остается надеется на то, что та хоть немного осведомлена о делах отца, — Мы обсуждали с вашим отцом  поставки премиального огневиски каждый два месяца, — он смотрит на Розье внимательно, пытаясь понять доходит ли смысл слов до до ее симпатичной мордашки. Не нужно ли что-то повторить или перефразировать? — Нам с вами нужно обсудить условия. В этом месяце планируется повышения цен, поэтому, если вы хотите получить товар по текущей цене, важно подписать контракт в ближайшие дни. Думаю, Мистер Розье заинтересован в этом, — а, если нет, то, что мешает Икарусу так говорить? Правильно, ничего, — Мистер Розье сказал в каком объеме хочет получать огневиски? В какие дни?

Какая забавная. Он опускает глаза, губы искажаются в глумливой улыбке, Огдену почти смешно. Встреча уже кажется интереснее, чем с Мистером Розье. От того то заискиваний на тему ебли с ним не дождешься, с ним вообще встречи быстрые и емкие, что Икаруса устраивает целиком и полностью. Тут, вероятно, парой слов по делу не обойдешься. Еще чуть-чуть и придется расчехлять член и пыхтеть над его дочуркой. Хотя пока больше хочется затолкать ей его в ее грязный рот, чтобы попыхтел кое-кто другой. Для таких разговоров лучше промочить горло, что он и делает, когда эльф, наконец, ставит перед ним стакан с янтарной жидкостью. Всего пару глотков, чтобы вздохнуть грудью чуть свободнее, вобрать в себя слегка спертый воздух, толи от того, что комнату давно не проветривали, толи от незримого напряжения между собеседниками.

— Знаете, я хотел предложить вам скидку, — хотя желание, подобно зыбучему песку, стремительно утекает сквозь пальцы, — но, если вы так просите, — иначе зачем развивать эту тему, — вместо нее могу вас выебать. Можем даже внести это в контракт. Все для клиента негласный слоган Старого Огненного виски Оггденов, — он смотрит на нее почти хищно, думая как любопытно развивается это знакомство. Думая о том, как схватит ту за волосы, выгнет раком, выебет почти на сухую, как ебут таких вот, нарывающихся на боль физическую и моральную. Очевидно, последнее там точно имеет место быть, не выглядит она как типичный представить общества, хотя зависит от того, что вообще считать нормальным. Что это для нее? Агрессивный флирт, необузданный нрав, жадная охота до внимания, юношеский максимализм? Или все вместе? Икарусу было бы интересно обуздать все это вместе. Где-то на поверхности просыпается азарт, вместе с приятно растекающейся жидкостью где-то внутри.

Он не подает виду, что факт того, что с Мистером Розье все хорошо его немного напрягает. Если все хорошо, почему перед ним это, а не глава семейства собственной персоны? Неужели нельзя было хотя предупредить его, тогда бы он не стал напрягать себя всякими ограничениями, вроде тех, которые мотивируют на то, чтобы прийти на встречу трезвым во всех смыслах. К этой встречи стоило подготавливаться заранее, изрядно надравшись всеми возможными способами, правда в таком случае, есть вероятность, что уже через пару минут встреча проходила бы в несколько иных позах для них двоих.  И вряд ли бы это понравилось Мисс Розье, как, впрочем, и Мистеру Розье, если, конечно, те в хотя бы отдаленно близких отношениях. Но ему почему-то кажется, что это далековато от правды, иначе откуда эта дикая жажда эпатировать.

— Это радует, — или не очень. Вероятно, в данном случае ему бы было лучше знать, что у того хорошо вовсе не все. С дочерью уж точно, — Полагаю, в таком случае никакой сделки нам не видеть? — нет, она точно хочет, чтобы ей заткнули рот. Икарус специально делает упор на это "нам", чтобы та не заигрывалась, не просто же так она сегодня здесь, в конце концов, если бы Мистер Розье не хотел контракта он бы не стал посылать замену, — Что его больше расстроит? Что вы не справились с возложенной на вас миссией или то, что вы стоите два сикля? Так или иначе, очевидно, в обоих случаях вы будете в первых рядах, — он пытается давить но скорее наугад, только это ему и не остается. Если та действительно решит выкинуть озвученная хуево будет всем, и хочется думать, что и ей тоже.

Ему вроде бы нужно пытаться как-то сгладить ситуацию, в конце концов это он принял дочь Розье за шлюху, а не она его. Но мотивация все слабела и слабела. Как слабело и его желание вести какие либо дела с девицей напротив, взгляд у нее еще какой-то наглый был, тут бы понять у кого наглее. Понять бы кто в этом всем выиграет и выиграет ли вообще? Возможно еще минут десять такой вот беседы и девчонка вылетит пулей из комнаты, но только не он, нет, это уже что-то на уровне принципа, охоты. Подсечь, выловить большую рыбешку, зажарить ее на медленном огне, чтобы корчилась. Может это даже хорошо, что это Сольвейг, а не ее отец, похоже, та не особенно то осведомлена о его делах, а это значит, что у него есть шанс поиметь с этой сделки больше, чем он рассчитывал.

— Пятнадцатое? — он выгибает удивленно бровь, предлагая девице усомниться в своих показаниях. От этого в глубине рокочет смешок, который он пока успешно сдерживает. Будет забавно посмотреть на ее сомнения. Но все же ответ он записывает на листке пергамента, вместе с которым вытаскивает еще пару листков с шаблоном договора. Располагает их на столе между собой и Сольвейг, — Да, хорошо. С какого месяца начнем?

Его прерывает эльф, который заносит пару тарелок с какими-то закусками вроде: вяленой оленины, тостов, пары кексов и чего-то мелкого и сложно идентифицируемого. Огдену это не кажется нормальной едой, как он просил, домовик еще и тарелки ставит на пергаменты, что заставляет мужчину скривиться в раздражении, кинуть тому, чтобы смотрел куда ставит тарели. Но для того это слишком сложная задача, он даже двигая их, роняет из одной тост прямо на пол. Что за бесполезное существо. Он говорит, чтобы тот поскорее съебался, правда предварительно приказывает, чтобы принес волшебнице вино из хороших запасов. Икарус знает, что у них есть нормальное пойло, просто к чему продавать кому-то нормальное, если можно продавать дерьмо. Возможно, Сольвейг выпьет еще немного и перейдет к той стадии, в которой у него не будет желания удерживать себя от того, чтобы послать ее нахуй.

— Угощайтесь, — сам он берет пальцами вяленое мясо и не особенно аристократично запихивает в рот. Кажется, здесь нет смысла светить своими манерами, оценить их некому. Хочется ответить, что до этого дня в шлюхах за два сикля он разбирался не особенно, зато теперь, благодаря ей Икарус обрел этот новый, хотя и не особенно ценный опыт, — Когда мы заключим с вами договор, возможно, устрою себе, наконец, праздник и позволю шлюху за четыре, — или выебу тебя бесплатно, — Мисс Розье, мне льстит ваш интерес к моим частям тела. Если вы думаете, что разбираюсь я только в своих руках, точно ли вы здесь ради огневиски? — руками пользоваться тоже надо уметь. И Икарус умеет, правой или левой, в целом, не так уж важно. И даже не только для того, чтобы удовлетворять свои потребности. Все же зачастую он их удовлетворяет не в одиночестве.

— Смотрите, у нас есть разная литровка: литр, два, три. Оптовая, — стоит уточнить для одаренных, — То есть продажа большого количества товара, ящиками.  В ящике по шесть бутылок, — он делает еще один глоток огневиски, чтобы смочить горло, — В прошлый раз Мистер Розье заказывал семь ящиков. Возможно в этот раз ему нужно столько же? — правда это было единоразово и, видимо, на какое-то весьма крупное мероприятие. Да и не семь ящиков он заказывал, а чуть меньше, но что ему мешает соврать. Тем более "собеседник" напротив всячески располагает к обману.

Он даже почти удивлен, что та остановилась на пол пути. Держится еще так гордо, будто думает, что сможет или вообще умеет кого-то там иметь. Огдену это кажется каким-то детским вздором, когда-то он тоже позволял себе всю эту взбалмошность. Правда, вместе с этим готов был получить куда-нибудь в ебальник с размаху в лучшем случае, а в худшем каким-нибудь неприятным заклинание прямо в грудину. Это было даже весело, все еще бывает весело, когда мужчина выпускает прогуляться своего не до конца повзрослевшего Икаруса, где-нибудь в подворотнях лютного или просто в рядах пожирателей. Того самого Икаруса, к которому, кажется, пытается воззвать Розье, возможно, когда-нибудь, но лучше все-таки, чтобы никогда, они встретятся и встреча та, пожалуй, будет еще менее приятной, чем сегодняшняя.

— Как жаль, — хотя не очень то. Это подтверждает его ухмылка. Это можно было бы считать победой для обоих, так как ни одному из них перспектива соития с другим ничего хорошего принести не могла. Для Огдена это могло значить потерю клиента, для Сольвейг, Мерлин знает что, ему хочется думать, что Мистер Розье за это по голове бы ее не погладил. Хочется думать, что ей бы это проблем принесло больше, а судя по тому, как она на него смотрит и как брызжет весь этот яд, то, вероятно, главным результатом сего мероприятия для нее бы была психологическая травма от того, что это произошло с Огденом. Поэтому даже немного жаль, что та отказывается. Он бы был не прочь нанести ей какую-нибудь траву. Впрочем, волшебное сообщество крайне тесное, а значит, возможно, у него еще будет шанс, скорее всего даже не один.

Его забавляет ее напряжение, он это улавливает краем глаза. Кажется, он нащупал болевую точку, и планирует давить на нее столько потребуется. Видимо, той все же важно, чтобы сегодняшняя сделка пришла к своему логическому концу, даже язык прикусила, почти. Интересно, почему ей это так важно? Недолблёная дочка пытается выслужиться перед папочкой? А может, если та все не сделает как надобно ей хорошенько прилетит? Икарус знает таких отцов, чего только стоит отец Рудольфуса, от которого кровь в жилах стынет. Огдену то повезло немного больше, его отец всегда был больше занят собой, работой, да чем угодно только не им, и это ведь удобно. Считай, все пути открыты, делай что хочешь, никаких сковывающих факторов, разве что, кроме социума вокруг.

— Ну, это все-таки не Рождество, — а всего лишь сделка с девкой Розье. Розье, конечно, клиент неплохой и ценный, как, впрочем, и любой другой, который есть у Икаруса, но шлюхи за пять сиклей это уже за гранью. За четыре так-то тоже, за такие цены даже гонорею у шлюхи и то не удастся приобрести, хотя  попытаться всегда можно, — Наконец-то наши цели сходятся, Сольвейг,  — расстроила она его, разве что, своим наличием в этой комнате. Но тот факт, что в ней где-то затесалось подобие манер не могло не радовать. Хотя скорее всего даже оно насквозь пропитано ядовитым ядом. Икарус ощущает его в воздухе, в ее взгляде и в каждом слове, интересно как она себя ведет со своим папочкой. Вряд ли такая же смелая, возможно, как-нибудь потом он обсудит с Мистером Розье процесс заключения сегодняшней сделки, не забыв, конечно же, опустить детали неудобные для него.

— А как вас наградят за успешно выпаленное задание? — он пытается усмирить все ухмылки, что рвутся из него. Ему действительно почти интересно, каков итог будет для него. Параллельно Икарус записывает на пергамент "показания" волшебницы. Достает палочку из кармана штанов и направляет на дверь, которой эльф не удосужился закрыть. Ни к чему кому-то их подслушивать, даже, если ничего дельного тут так и не прозвучит.

Даже не поинтересуется ценой? Мистер Розье всегда был любителем поторговаться, Огден думает, что суть даже не в каком-то скупердяйстве, а в самом принципе, в азарте, чтобы выйти из игры победителем, оставить другого с носом. Оттого то Икарус зачастую вначале озвучивал цену больше реальной, чтобы потом иметь возможность скинуть до той, на которой настаивает покупатель. Вот и выходило, что все выходили довольными из не до конца честной сделки, покупатель, думающий, что обвел Икаруса вокруг пальца, и Икарус, который не прочь выглядеть в упомянутом образе, при этом по факту же не теряя ничего.

— Здесь, — он переворачивает листки так, чтобы Сольвейг видела их содержимое и то, где нужно подписывать. Сам же направляет палочку на то место, где нужна подпись, после чего место начинает светиться зеленым, — Вам понятны условия? Если нужно могу разъяснить смысл написанного, — ему кажется, что та настолько торопится закончить это все, что не особенно беспокоится о сути, изложенной в договоре. В принципе, ему это даже на руку, учитывая, что там есть парочку сомнительных пунктов, которые его бы смутили, но где он и где Розье.