ALAIN FAWLEY | ЭЛАЙН ФОУЛИ | |
| ● Полное имя: Элайн Эмброуз Фоули | Alain Ambrose Fawley - Элайн, Элли, Эмброуз, Эм, Роуз, Эми, Роузи |
I. dum spiro spero
● Место рождения и проживания: Великобритания, Лондон, Фоули-холл
● Ближайшие родственники:
Арчибальд Фоули - отец
Биатрис Фоули (Гринграсс) - мать
Киллиан Фоули - брат
Элетеа Пруэтт (Фоули) - младшая сестра
Кристиан Фоули - младший брат
● Биография персонажа:
Говорят, что рождения первенца это истинное счастье для родителей этого дитя. Но, что, если, вопреки желаниям, счастье увеличиться ровно в два раза. И уже крик ни одного чада будет мучить ушные перепонки несчастных родителей, и не менее несчастной прислуги, а целых двух премилых на вид и отвратительных от своего возраста младенцев.
Рождение девочки по имени Элайн пришлось на 27 ноября 1894 года, во времена не слишком простые для мира, хоть и весьма устойчивые для отдельного общества магов, чье положение, практически, никогда не допускало бедственного характера. Смело можно было считать удачливым стечением обстоятельств тот факт, что малышка родилась в семье исключительно чистокровных волшебников, чье состояние и положение в обществе позволяло им не только жить в приличном достатке, но даже позволять себе куда больше, чем они вообще могли того желать. Так что весть о том, что Миссис Фоули произвела на свет не только крепкого мальчика - Киллиана, а следом за ним еще и Элайн, была встречена больше смущением по поводу излишней головной боли, чем трудностями из-за обеспечения всем необходимым детей для их достойной жизни.
Первые годы жизни старших из детей стали настоящим кошмаром для всех жильцов Фоули-холла. Едва им удавалась усемерить одного из детей, как другому тут же требовалось их семиминутное внимание. В связи с этим Мистеру и Миссис Фоули пришлось нанять в дом еще пару гувернанток, которые то и дело порывались сбежать из дома к другим, более спокойным семьям. Со временем дети привыкли, что все их занятия неразрывно связаны с друг другом, так что все свое время, будь то сон, прием пищи или обычные игры, совершались исключительно в паре, что, впрочем, немало умоляло их весьма непокладистый нрав.
И кажется крики и истерики начали стихать, уступая место некой самостоятельности, которая, к слову больше походила на разрушение вселенского масштаба, как вновь Миссис Фоули оглашает неутешительные новости - она снова носит под сердцем малыша. Волна радости прокатилась по дому, некогда тихому убежищу для взрослых, состоявшихся волшебников, чьи мысли ни на секунду не были заняты тем, как бы отпрыск не разбил очередной фамильный артефакт. Счастье это было окрашено легким оттенком негодования, которое было лишь малым отголоском того ужаса в будущем, который стоял перед глазами морально и физически измученных волшебников. Где-то в сердцах они, конечно, понимали, что чем больше детей, тем больше они должны испытывать любви и восторга, но, увы, в ожидании второго пришествия, данные чувства плавно отходили на второй план.
Час икс настал, 29 февраля 1899 года родовое поместье снова окатил громкий плач, и, чтобы вы думали, вовсе не одного, а снова двух младенцев. Два маленьких комочка удобно расположились на руках у Биатрис Фоули, сладко посапывая на недолгие часы спокойствия, коих в будущем будет сильно не хватать всем постояльцам в доме плодовитого семейства. Снова мальчик и девочка Кристиан и Элетеа, снова два воплощения самых страшных снов своих родителей. Старшие из детей находили весьма забавным игры с братом и сестрой, правда игры эти приходились по вкусу только им и только, ибо взаимодействие с малышами обычно заканчивались безутешными воплями последних. Постепенно старшие двойняшки ушли на второй план и были предоставлены сами себе, что, впрочем, нисколько их не расстраивало, а даже наоборот. Родители с тщательностью, присущей людям с исключительным терпением, прививали детям черты истинных аристократов во всем, при помощи своих педагогических навыков. Им рано дали понять, что чувство ответственности неразрывно связано с волшебниками серьезными, имеющими высокий статус в обществе, так что проказы медленно, но верно, сменялись горделивостью и поддельной взрослостью. Элайн вместе с Киллианом учились присматривать за младшими братом и сестрой, временами пользуясь своим преимуществом в возрасте, чтобы ущемлять возможности маленьких членов семьи. Однако, стоит заметить, что они всегда готовы были прикрыть и защитить Элетею и Кристиана, ибо семейные узы несли для них самое важное значение. Смирившись со статусом старших, ребятам приходилось вести себя куда серьезнее, чем другим детям в семье, поэтому все проказы и разрушения, с легкой руки обоих поначалу вкладывались в разумы ранее неподвержные дурному влиянию и непричастные к сильнейшим головным болям родителей и всей прислуги в доме. Не зря считается, что дети впитывают все как губки, ибо тщетные и уверенные разрушение посыпались на Фоули-Холл, стоило только младшим из Фоули научиться ходить без чьей-либо помощи. Ни крик, ни суровые наказания не действовали на маленьких разбойников, так что домочадцам оставалось только ждать, когда те отбудут на обучение.
А в тоже время Элайн и Киллиан уже стали студентами школы волшебства и магии Хогвартс. И несмотря на то, при распределении ребята попали на разные факультеты, это не мешало им поддерживать весьма тесное общение. Однако, теперь жизнь девочки оказалась только в ее собственных руках и она встала перед необходимостью новых знакомств, коих заводить ей не хотелось ни на йоту. Мисс Фоули настолько привыкла к обществу братьев и сестры, что перспектива водить дружбу с кем-то иным совершенно не казалось ей хорошей идеей. Таким образом, единственными людьми с которыми Элайн общалась стали соседки по комнате, общество которых было просто неизбежно, и Киллиан, который в отличии от девочки быстро обрел себе новых друзей.
Незаурядный ум позволял Фоули достигать определенных успехов, практически, во всех дисциплинах, предлагаемых в учебном плане школы. Впрочем, учеба и была ее единственным занятием помимо чтения книг, которые девочка меняла, точно перчатки. И, даже, несмотря на то, что до поступления в Хогвартс все четверо детей одинаково увлекались квиддичем, устраивая собственные соревнования два на два, в школе же интерес ко всяким видам спорта покинул Элайн безвозвратно.
К пятнадцати годам Мисс Фоули уже во всю мечтала о приемах, на которых волшебники танцуют самые чудные танцы и заводят преинтересные знакомства. Как и полагается любой девочке, Элайн мечтала выйти замуж, и не просто за мужчину, а за человека, имеющего определенное количество черт. Однако, владея трезвостью в рассуждениях и понимая насколько ее истинный нрав может быть скучен волшебнику, которого она себе нафантазировала, девочка стремительно меняется. И что примечательно, это становится не просто искусно выработанной маской для общества, она и сама начинает сживаться с образом привлекательной во всех смыслах девушки. И уже через год милая наружностью леди начинает посещать всяческие мероприятия, организованные для высшего общества. Вопреки тому, что в школе Мисс Фоули не отличается большой общительностью, в кругу волшебников со статусом, Элайн быстро находит общий язык чуть ли не с каждым. Таким образом, она становится любимицей общества и одной из самых желанных невест среди молодых людей. Однако, впереди еще окончания обучения в школе, посему не о какой свадьбе и даже помолвке не может идти и речи. Хоть отец и мать настаивают на обратном, ибо волшебники из весьма уважаемых чистокровных родов готовы заключить привлекательные договоры для обоих сторон, девушка твердо отказывается от подобной перспективы, предпочитая сначала иметь образование, достойное столь уважаемых мужчин.
В 1913 году Элайн и Киллиан Фоули оканчивают свое обучение в школе волшебства. Все оценки по ЖАБА сданы более, чем удачно, так что родители закатывают шумный прием в честь первых выпускников в семье. Именно на этом приеме девушка знакомится со своим первым женихом, имя которому Рейгар Малфой. Молодой волшебник оказывается весьма приятным на общения и к тому же привлекательным внешне, так что он быстро занимает мысли еще совсем юной Мисс Фоули. Родители обоих сторон быстро заключают, что союз их семей более, чем удачное решение, поэтому недолго думая, они назначают дату.
10 сентября 1913 года все высшее общество собирается в Фоули-холл для того, чтобы лицезреть образование новой семьи. Элайн взбудоражена и совершенно растеряна, за время ожидания свадьбы девушка успела куда лучше узнать Рейгара, чем в их первую встречу, и, увы, ни о какой любви речь идти не могла. Она ясно понимала, что, договор, заключенный между родителями значит больше, чем ее сиюминутное желание. Однако, ничто и никто не смогли ее остановить перед столь опрометчивым поступком. Девушка сбежала из дома, стоило только заиграть мелодичному свадебному маршу. По обычаю главной поддержкой, впрочем, как и всегда, для Элайн стали сестра и братья, которые всецело приняли ее сторону, по крайне мере, как те говорили. А вот родители нисколько не желали принимать подобный ход вещей, настаивая на том, чтобы Эм принесла свои извинения семье Малфой и все-таки вышла замуж за Рейгара. Их желаниям не было суждено сбыться, так как девушку исчезла на год из страны, дабы избежать мучительного союза с мужчиной не только не любимым, но, даже, не удовлетворяющем ее представления о хорошем человеке.
Зимой 1914 года Мисс Фоули возвращается на родину. Не успев переступить порог Фоули-холла, девушку встречают совершенно обезумевшие от счастья родители, что уже тогда должно было вызвать подозрения, но не вызвало. А причина радости была одновременно проста и ужасно цинична, за время отсутствия старшей дочери, Биатрис и Арчебальд подыскали ей нового жениха. Волшебник оказывается по душе Элайн, так что та заключает, что этот человек может и должен стать ее мужем. Помолвка не вызывает ни доли распрей в существе девушке, хоть чувства с новому жениху с трудом можно было назвать любовью, все же она испытывала к нему самые светлые чувства, какие только можно испытывать к мужчине, знакомство с которым едва превышает двухнедельный срок. Но вот незадача, не проходит и двух дней, как удачная партия во всех смыслах погибает в результате недолгой, но оттого не менее мучительной болезни. Мисс Фоули пребывает в весьма странных чувствах, только издалека, походящих на горькую печаль. Отец, проработавший не первый год в Больнице Св.Мунго объясняет ей, что причиной могла послужить, давно дремавшая инфекция, которую легко пропустить, поэтому девушка решает, что нет причин подозревать какую либо другую причину скоропостижной кончины своего жениха.
Однако, в скором времени незнакомая сова приносит Эм письмо, которое имеет следующее содержание:
"Дорогая Элайн,
Вы, верно, совсем запамятовали обо мне. Но я бы предпочел, чтобы память обо мне отпечаталась в вашей душе. И я хотел бы принести свои глубочайшие соболезнования в связи с кончиной вашего нового жениха. Похоже, вы умело уничтожаете мужчин рядом с собой. Прошу вас, будьте впредь более осторожны и помните, что судьба вам послала именно меня. Не стоит противиться ее велениям, милая Элайн. Как видите это может принести ужасающие беды.
С наилучшими пожеланиями,
Р.Малфой"
Имея в меру острый ум и проницательный нрав, Мисс Фоули делает неутешительное заключение - на нее послали сглаз. И так как письмо не имело явного окраса ясности, можно было только догадываться каков масштаб этого проклятья.
Таким образом , девушка была вынуждена отказаться от всякой любви, предлагая молодым людям лишь теплую дружбу и задушевные беседы. Были и те, кто непременно мог завоевать ее сердце, однако она быстро пресекала подобные связи и решительно отказывалась от общества самых чудесных волшебников. Слухи считались чем-то обязательным в высшем обществе, так что Элайн быстро стала объектом обсуждений и всяческих догадок, многие из которых доходили до абсурда. К слову, не только ее касались неприятные подозрения, весь женский род Фоули оказался в равной степени втянута в жестокие игры чистокровного сообщества. Кто-то говорил, что все они не могут иметь мужей из-за чудовищной болезни, передающейся детям, кто-то шептал, что дочери Мистера Фоули и вовсе не увлекаются мужчинами, но были и те, кто максимально приблизился к той ужасающей правде, которая была известна лишь в семье Элайн.
К 1920 году , Мисс Фоули могла похвастаться несметным количеством воздыхателей, которым не было суждено стать кем-то более важным, чем простым приятелем. Со временем девушка становилась все более привлекательной, но глаза ее не были столь очаровательны из-за тяжелой печали, томившейся в ней все годы с того момента как она получила злополучное письмо.
Она умело скрывала все свои чувства, предлагая обществу: обворожительную улыбку, звонкий смех и задорный нрав. Шепот за ее спиной все еще был слышен, но более он не волновал Элайн, ибо никому кроме нее постыдные слухи не приносили никаких бед.
Девушка стояла перед непростым выбором, быть совершенно одинокой до конца своих дней, не имея, ни родной души рядом, ни наследника или стать женой ненавистного ей мужчины. Рейгар Малфой так и не женился, была ли тому причина любовь к Элайн или жестокий принцип, для девушки оставалось загадкой. Размышляя над свои положением, Мисс Фоули могла запереться на долгие дни в своей комнате, и лишь игра на пианино могла успокоить бушующее в ней отчаянье.
II. о tempora, o mores
● Внешность:
Цвет волос - блондинка
Цвет глаз - карие
Телосложение - стройное
Рост - 166 см
● Способности:
- Верховая езда;
- Игра на пианино;
- Танцы;
- Французский язык и др.;
● Привычки:
Никаких примечательных привычек Элайн не имеет.
● Характер персонажа:
Если вы услышите задорный смех и игривый тон, будьте уверены, вы не обознались - это Элайн Фоули. Все в этой девушке пылает жизнью, страстью, интересом. Она легка, точно осенний лист, который упав вам на плечо, едва ли будет заметен; она очаровательна во всех своих движениях, взгляде и речи; она чудесна в своей непорочности и светлой улыбке. Элайн без сомнений можно было бы назвать ангелом, сошедшим с небес, однако было то, что омрачало образ прекрасного создания.
Говорят, что женщина не должна быть умна, иначе это принесет ей больше печали, чем истинного счастья. Возможно, потому жизнь девушки и не смогла быть нескончаемым фейерверком восторгов и радостей. В результате ее вынужденной влюбленности в абсолютное одиночество во времена обучения в школе, Эм впитала внушительное количество знаний, кои вовсе не ограничивались школьной литературой. Она изучала каждую книгу с неподдельным интересом, после непременно перебирая прочитанное в мыслях. Таким образом, рассудительность стала одной из ее отличительных черт.
Ссоры надолго сотаются в ее душе, так что переживать о давно прошедшем событии, девушка может до тех пор, пока что-то или кто-то не отвлекает ее от губительных дум. Бывало целыми днями Элайн не выходила из своей комнаты, расположенной в южном крыле Фоули-холла, из-за своей излишней печали. К тому же, серьезные обиды исключительно редко сходят на нет для девушки, в большинстве случаев она становится совершенно равнодушна к обидчику и теряет с ним связь навсегда.
Главная ценность в ее жизни - семья, тем более, что все ее члены, за исключением, разве что, родителей, которые не слишком то учитывают желания своих детей, являлись, практически, ее самыми близкими друзьями. И несмотря на то, что в любых кровных связях есть подоплеки, в виде шумных раздоров и молчаливых недовольств, все же каждый из детей ясно осознавал, что имеющимся в их жизни стоит дорожить.
Отношение к полукровкам и тем, кто не имеет род, схожий с ее, сформировалось скорее на основе ее причастности к знатному роду исключительно чистых кровей, чем в результате собственных умозаключений. Она не испытывает каких-то однозначных чувств к низшему сословию общества, после окончания школы в ее жизни вовсе перестали фигурировать волшебники с "грязной" кровью, посему она не считала нужным думать о них.
Несмотря на то, что нрав девушки полностью позволяет ей заводить знакомства самые разнообразные, все же дальше знакомства отношения с волшебниками, большинством из которых являются мужчины, у нее не заходят. Причиной данного факта является прескверное событие, случившееся с ней в возрасте двадцати лет. Именно тогда Элайн узнала, что на ней висит сглаз, суть которого, увы, до конца ей раскрыть так и не удалось. В результате этого Мисс Фоули была вынуждена пресекать всякие попытки тесных связей с кем бы то ни было.
III. larvam exue
● Связь с вами: 496057819
● Планы на игру: Всякие - всякие
Мужчина молчал, несмотря на строгую просьбу, или, вернее сказать, властный приказ, он молчал не для нее, он молчал потому что привык быть смиренным. Все, что происходило в его жизни было встречено с львиной долей немоты, что, впрочем, восполнялось зверской жестокостью. Все недосказанности весьма легко можно было прочитать в его взгляде, который был полон тех или иных чувств. Вот и сейчас, этот номер был выполнен им с безупречной исполнительностью. И лишь глаза выдавали его чертовски горький нрав.
Он смотрел на девушку, чей мир был извращен и покалечен, как и она сама. Глаза, пронзающее, точно яркий свет среди тумана в темени; еле заметный наклон головы, придающий ей некую изучающую позицию, всего, что могло окружать ее; губы, опробовавшие сладость и горесть, но все такие же мягкие, не потерявшие собственную сладость. Без сомнения, Слоан имела весьма подкупающие черты лица и к тому же хорошо сложенную фигуру, что незамедлительно должно было гарантировать для нее шквал мужчин, голодных до женской красоты. Но сам Рейнард был сполна сыт всякими красотами, которые могла подарить ему жизнь, и прелестницы самых разных мастей не были исключением в этом правиле. Впрочем, вопросами, которые смело назревали в мыслях мужчины, стоило задаться, в тот самый день, когда не самая приятная беседа превратилась в легкое подобие преследования. А потом, точно, качели, что-то в нем стало раскачиваться, то, позволяя обрести истинные чувства, открывая его суть с другой стороны, то снова закрывая все человечное в мужчине. Это походило на наваждение , сладкий сон, который наступил в этом темном-темном мире. Едва ли любовь могла прийти ему на ум, слишком умело он скрывал все не только для других, а, даже, от себя, легко обходя лучшее, оставляя в мыслях лишь старую ненависть, навеянную слабостями.
Она приблизилась к нему также тихо, как и вошла, нежная, точно, белый лепесток самого редкого цветка. Именно такие ассоциации возникали у мужчины при виде Слоан. Мягкая непорочность была во всех ее движениях, словах, она и бала той самой непорочностью. Каждый раз ему было боязно дотронуться до этого ангельского лика, чья душа была сполна окроплена мрачными пятнами. Однако, несмотря на это, она сохраняла в себе свет, теплоту, и, даже, была способна дарить ее другим. В ней было что-то невозможное, впрочем, сбывшиеся мечты всегда кажутся чудом, в которое поверить не самая простая из задач. Он обхватил ее талию мягкими объятьями, как только та нелепо потянулась к его губам. Сладость разливалась куда-то дальше, чем просто по телу, она проникала в его душу, сама девушка смело селилась в его сознании, занимая каждый уголок сознания без исключения. И Рейнард не смел сопротивляться, проделывая тоже самое с ее с ее существом. Он четко ощущал свежий аромат густой копны волос, из которой так некстати выбился один непослушный локон. Слоан была этим локоном, отличной от других, таких же прекрасных, но так чудовищно похожих. Кажется, он успел полюбить ее поцелуи еще до того, как бархат ее уст стал знаком ему; кажется, он знал ее всю жизнь, хотя встреча их состоялась не более месяца назад; кажется, не было на свете никого роднее нее, и, одновременно, не было кого-то более неизвестного ему. Девушка не единожды могла закончить поцелуй, впрочем, нужно отдать ей должное, что попытки ее могли бы увенчаться с успехом, если бы Рейнард не был столь настойчив в своем желании обладать возлюбленной. Минуты слияния больше походили на секунды, а чувства, захватившие его с головой, на какое-то сумасшествие. Однако мгновение спустя, легко выпорхнув из объятий мужчины, Слоан произнесла нечто странное, что не внесло ровно никакой ясности для него. Впрочем, ясность для Мистера Эйвери в заданных условиях была не мало ни много, а невозможно. Девушка оставила слишком много себя в его мыслях, так что все иное незамедлительно покидало его, не удостоенное хотя бы малым вниманием.
Рейнард протянул руку к девушке, в надежде утянуть ту в следующий поцелуй, однако Слоан была настроена куда серьезнее, чем ему могло показаться. Ее строгий взгляд, больше походивший на недовольство, ненадолго усмирил пыл мужчины, а может лишь отложил на потом.
- Выслушаю, - твердо ответил мужчина, хотя ответ был вовсе не обязателен.
Рассказ девушки был встречен весьма необычным образом. Добродушная и , даже, снисходительная улыбка отразилась на его мрачном лице. Не было причин не усмехнуться весьма глупой и неуместной шутке, хотя и звучала она предельно серьезно. Конечно, Слоан могла верить и доверять кому угодно, будь то хоть ее драгоценный ручной дракон, но все, что она озвучила было не более, чем злой шуткой. Хоть Рейнард и знал, что отец его был человеком не самых честных правил, да и вообще порядочным поддонком, все же поверить в историю настолько чудовищную, просто так он не мог.
По мере того, как в его мозгу рисовались картины, предполагаемых событий в прошлом, улыбка понемногу начинала исчезать, оставляя после себя лишь нечто ужасающее. Тот факт, что Эйвери не хотел верить в услышанное, было малым утешением, ибо где-то в глубине себя он слишком хорошо понимал, что ничего святого для главы семьи не существовало и не будет существовать. И подобное деяние не было самым худшим, чтобы он мог совершить в порыве псевдо отцовских чувств. Но как можно поверить, в то, что для тебя никогда не существовало? Как можно вернуться туда, где ты никогда не был? И как можно не сойти с ума, от самых сумасшедших откровений? Все его существо сопротивлялось этой вопиющей несправедливости. Он не хотел, не мог, принять то, что судьба его была перечеркнута никем иным, как родным отцом. В этом было что-то дьявольское, разве может быть хоть что-то человеческое в том, кто способен принести в жертву собственную кровь, во имя собственных мечтаний.
Все, что происходило внутри него, было хорошо видно и снаружи. Вид его, едва ли напоминал здорового человека не только морально, но и физически. Ладони тот час сжались в тугие кулаки, которые не на долгий срок были лишь напряжением, а не чьей-то погибелью. Губы превратились в тонкую линию, будто, все на свете перестало волновать его, так как ни ругательств, ни, полагающегося смеха ,после нервной ухмылки не следовало. Он походил на быка, который выискивал свою жертву, в комнате, практически, не имеющей зрителей. Но ни Слоан, ни, даже, сам Рейнард не знали сколько продлиться этот, своего рода, спокойный шок. Однако, когда рука мужчины потянулась за палочкой, лежавшей во внутреннем кармане, так и не снятого пальто, тишина в доме была безвозвратно нарушена. Одно за другим заклятия были адресованы то в тумбочку, затем в окно, шумно рассыпавшееся на недавно остриженный газон, позже в дверь, расколовшуюся на пополам. Комната Мистера Эйвери сполна приняла на себя ярость, пострадавшего хозяина. Он зорко цеплялась взглядом за каждый уцелевший предмет, который уже через секунду был превращен в мелкие части. Впрочем, доказательством того, что рассудок мужчину еще не покинул, было то, что девушка, безмолвно, наблюдающая за разрушением дома, не получила ни единого увечья, хоть, и недоумевающий взгляд ее мог заставить подумать об обратном. Разрушение было остановлено по непонятной причине для девушки, обезумевший Рейнард стоял среди горы обломков, окутанный пылью и яростью. Решение пришло к нему не слишком быстро, но оттого, не менее внезапно. Он ринулся к Слоан, точно волк, нападающий на свою добычу, так же молниеносно и, на вид, также опасно. Перепуганная девушка, успела лишь взвизгнуть, прежде чем мужчина резко схватил ту за руку и транссгресировал с ней в неизвестном направлении.
Помещение не было богато на освещение, так как все члены семьи, включая прислугу все еще находились в сладком царстве сна. Но Рейнард собирался нарушить привычный уклад в этом доме, так или иначе он здесь был не частым гостем, а разве гость не тем желаннее, чем реже он являет себя хозяевам. Он ослабил хватку на запястье девушки и почти что нежно вложил ее ладонь в свою.
- Держи палочку наготове. Сегодня мы возвратим все, что потеряли, - девушка послушно выполнила указ и пара двинулась, держа перед собой верное оружие. Вопреки планам Рейнарда разбудить каждого в этом змеином логове, старший Мистер Эйвери к своему несчастью оказался в полном одиночестве на кухне. Бурча что-то себе под нос, он уже накренил кувшин с водой над высоким стаканом , как вдруг непростительное заклятие поразило его прямо в грудь. Слоан среагировала весьма прытко, не допустив шума от, расколотого сосуда, тот час выпавшего из рук Уильяма.
- Империо, - тяжело произнес мужчина, именуемый его сыном. Теперь все действия отца были в его руках, также как и его жизни и, даже, его мысли, - Неприятное ощущение, правда? - лишь уголки его губ дрогнули, в желании улыбнуться, но он не поддался этой эмоции, совсем не к месту, - Я могу делать с тобой, что хочу. Может мне заставить тебя отдать все золото Министерству? Или, нет, нет-нет, - увлеченно произнес он, - Может лучше ты сам отправишься в Азкабан, с повинной? - это была столь увлекательная игра, что Рейнард просто не мог отказать себе в забаве. Он все придумывал и придумывал самый заковыристые пути для страданий отца, но ему все казалось, что самая лучшая идея, самая изобретательная еще впереди.
- Я вижу в твоих глазах страх. Неужели ты боишься своего собственного сына? Неужели можно ждать чего-то страшного от родного человека, отец? НЕУЖЕЛИ? - последняя фраза была произнесена более чем громогласно, однако никто в доме и не думал просыпаться. Возможно виной тому было заклятие оглушения, которое, девушка рядом с ним применила без его ведома, а может эту семью просто ничто не волновало. Ярости в мужчине было слишком много для одного человека, она разъедала его, буквально уничтожала, отбирая последние капли контроля на собой. Но нелепая игра начинала надоедать Рейнарду, да и не она была целью прибытия в фамильном поместье.
- Сегодня я узнаю все, - с этими словами Рейнард снова вцепился в руку Слоан, после чего волна весьма странного ощущения для девушки и вполне привычного для самого него прокатилась по их телам. И уже мгновение спустя оба они погрузились в воспоминания, лежавшего перед ними Мистера Уильяма Эйвери.
